В
ладошке Божией
Множество ребятишек
резвится на побережье ласкового моря. Но редко-редко
блеснет крестик на загорелом детском тельце…
Для чего нас так тянет
на природу? — Отъединиться от суеты и шума мира сего,
усладить душу Божией тишиной… Изумрудно-ржаной берег
Ладоги. Мощные динамики джипов изрыгают чудовищные
звуки, зеркало озера расколото ревом водных мотоциклов.
Отдыхаем… или «оттягиваемся»?
Единожды в жизни я
слышал Слово, которое потрясло меня до основания. Это
случилось в храме архистратига Михаила в Печорах.
Больные ноги горели огнем до колен, и литургия длилась
для меня вечно… Как молния пронизало Слово все существо,
изменило жизнь. Но сколько ни обращался я к батюшкам за
разъяснением, ни один из них не сказал ничего
определенного. Конечно, они правы: очень легко
новоначальному заплутаться в сетях лукавого и возыметь о
себе… Но я дерзаю рассказать вам об этом.
— Нет никакого Бога, —
заявил уполномоченный по делам религии выдающемуся
хирургу архиепископу Луке (Войно-Ясенецкому). — Зачем вы
верите в пустоту?
— Знаете, по роду своей
работы мне часто приходится копаться в мозгах, но
никакого ума я в них не обнаружил, — ответил святитель.
За последний год в
Санкт-Петербурге появилось множество православных газет.
Нам даже ставили в пример одну из них. Может быть, стоит
напомнить, что на протяжении долгих семи лет газета
«Православный Санкт-Петербург» в одиночку осваивала
информационную пустыню города. В новоиспеченных газетах
явно ощущается вольное или невольное влияние нашего, по
крупицам выстраданного, опыта. И это радует.
На Конгрессе
православной прессы часто звучал термин «информационные
войны». Под ним подразумевались порочащие Церковь
материалы некоторых светских московских СМИ. По моему
разумению, никакой «информационной войны» в природе не
существует. Есть извечная борьба добра со злом, света с
тьмой. Желтый «Московский комсомолец» с Яковом Кротовым
не может олицетворять российскую, а тем более русскую
прессу. Настоящая пресса пишет о православии
доброжелательно — конечно, в меру своего понимания.
Великий комик умирал.
Всю жизнь проработал он в цирке, искренне считая, что
смех есть лекарство от бед.
— Давайте, я расскажу
вам смешной анекдот, — предложил он врачу, который вез
каталку на операцию. Не исповеди, не священника, не слез
требовала его душа перед смертью. Смешить людей было его
профессией. Весело хотел уйти комик в жизнь вечную. Вряд
ли ему теперь до веселья…
Мой знакомый, перенесший
тяжелую операцию, поделился, как он выходил из наркоза.
Он летел по длинному круглому туннелю, в конце которого
блестел нестерпимо яркий свет, и кричал изо всех сил:
«Боже, я люблю Тебя…» Придя в себя, он встретил
взволнованный взгляд жены. «Я сильно кричал?» — спросил
он. — «Ты еле шевелил губами», — ответила жена. Это душа
человека признавалась Богу в любви.
Страдающий шейным
остеохондрозом знает, что начавшийся приступ головной
боли длится долго и не снимается никакими таблетками.
Остается терпеть… Завершался наш первый день пребывания
на Святой Земле. Длительный перелет, резкая смена
климата, лавина впечатлений от соприкосновения с
величайшими святынями разбудили болезнь. На подходе к
Горней я с горечью ощутил сильнейшую головную боль. Это
означало, что вечер и, возможно, завтрашний день будут
отравлены. Тем временем мы миновали ворота обители; с
каждым шагом мне становилось легче. Вскоре боль
отпустила вовсе. Видимо, Заступница монастыря Матерь
Божия пожалела паломника.
У этого эпизода нет
сюжета. Безчисленное число раз проходил я мимо
аккуратных беленых хаток курортного поселка. И каждый
раз встречался взглядом с пожилым человеком в инвалидной
коляске на крыльце дома. Глаза его притягивали меня,
звали подойти и поговорить. Но внешние приличия каждый
раз заставляли проходить мимо. Что-то важное сулила эта
встреча. Но я никогда, никогда не узнаю об этом…
Утверждают, что лошадь —
умное и послушное животное, а осел — глупое и упрямое.
Но ослик, в отличие от лошади, никогда, даже под ударами
палки, не повезет непосильный для себя груз. А лошадь
будет тянуть, пока не сдохнет.
Старец Силуан: «Когда
духовный человек встречается с недуховным, то обоим
скучно, и тяжело их общение».
А
теперь улыбнитесь вместе с редактором: «Наш разговор
плавно перешел в интервью». |