В ладошке Божией

Приехал я однажды к архимандриту Амвросию (Юрасову) поплакаться. Плохо было самому, плохо вокруг, плохо с газетой. «Хочу газету бросать», — сказал я в сердцах, надеясь на сочувствие. «Бросай, — неожиданно легко согласился о. Амвросий. А после паузы добавил: «Только станет еще хуже». И у меня просветлело.

Пришла за благословением к о. Амвросию женщина. Будучи венчанной, она разошлась с мужем и вновь венчалась с диаконом, не сказав ему правды. Вскоре в нее вселился бес. Теперь одержимая хотела бы поехать к старцу на «отчитку».

— Не трать попусту ни времени, ни денег, — сказал ей батюшка. Все равно не поможет.

Счастье и грех не совместимы.

Послал о. Иоанну (Крестьянкину) письмо с вопросом о монашестве. Ответ из Печор пришел скоро: «На Ваш вопрос Вам ответит св. оптинский старец Анатолий. Он говорит, что «монашество есть сокровенный сердца человек… Смущение же нигде в числе добродетелей не вписано, происходит оно оттого, что причина, от которой она рождается — ложна». А апостол Павел дополняет ответ для Вас. «Каждый оставайся в том звании, в котором призван. Соединен ли ты с женой? Не ищи развода» (1 Кор.7,20,27). Умудри Вас Господь».

Каждое утро, когда я поднимаюсь на работу, я вижу в окне одну и ту же картину: женщина гуляет во дворе со слепой кошечкой. Та непривычно-осторожно бродит и даже пытается бегать по траве неподалеку от ее ног, а хозяйка внимательно следит, чтобы с подопечной ничего не случилось. Потом она закрывает слепую кошку в дворницком загончике, чтобы утром вернуться опять. Каждое утро…

Одна женщина стала печалиться батюшке о неуютной жизни в коммунальной квартире.

— Я не могу переселить вас в хоромы, но с Божией помощью в моих силах сделать так, чтобы вы чувствовали себя в коммуналке, словно вы живете в отдельной квартире, — ответил священник.

Как по-детски сладко спится в монастыре после службы! Несмотря на долгие стояния, многолюдное ожидание неторопливой частной исповеди, ранние подъемы, домой возвращаешься, словно побывал в санатории. Монастырь и есть настоящий санаторий — только духовный.

Позвонил домой знакомый батюшка. Не виделись и не говорили мы долго. Творилось со мной тогда что-то неладное: перестал посещать храм, охладел к молитве, отдался унынию, упадал в грех.

— Плохо тебе потому, что ты не причащаешься Тела и Крови Христовой, — без всяких предисловий сказал священник. Откуда он узнал о беде? Я никому не жаловался. Видно, Духом Святым прозрел многоопытный пастырь слабость мою в борьбе с врагом и поспешил на помощь.

В Псково-Печерском монастыре направились в Богом зданные пещеры, чтобы почтить память архимандрита Пантелеимона. Время было неурочное, но круглая от множества одежек и вечно простуженная матушка Мария все же пропустила внутрь.

— Благословение-то у вас есть? — спросила она.

— Есть, есть, — слукавил я, горя желанием побывать у домовины батюшки. Но в подземелье у нас вскоре потухли свечи, и мы заблудились.

— Не было у вас благословения, — заключила послушница, закрывая за нами тяжелую решетку дверей. А к батюшке Пантелеимону я попал лишь в следующий приезд. По благословению наместника.

Почему-то врезался в память зонтик, оставленный кем-то в резиденции владыки Иоанна. Сколько раз я приходил туда, а он сиротливо продолжал висеть на прежнем месте. Интересно узнать, нашелся ли его хозяин?..

Сделал ремонт в комнате, которую решил сдавать. Повесил иконы, лампадку. Осталось комнату освятить.

— Батюшка, ради Бога, освятите мою комнату, — попросил я.

— А кто в ней будет жить и чем заниматься? — поинтересовался духовник.

— Понятия не имею, — ответил я.

— Ну, вот когда у тебя будет понятие, что живут в ней люди православные и дела творят, Богу угодные, зови меня — тогда я точно не откажу.

Ездил на остров к старцу Николаю. Была у меня к нему записка от его чада о. Иоанна Миронова. Вернулся домой расстроенный.

— Ну что, побывал у старца?

— Был-то был, да все как-то не так… не поговорил он со мной даже.

— А благословил? — спросил о. Иоанн.

— Благословил и маслицем лоб помазал. И даже сказал, что газета хорошая.

— А ты чего хотел? Радуйся, что около старца постоял и благословение получил. Ведь он и палкой мог прогнать.

Можно лечь спать атеистом, а проснуться верующим: это Господь коснулся сердца человека. Но, по слову святых отцов, нужно не менее пятнадцати лет усердных молитвенных трудов, поста и воспитания души, чтобы стать по-настоящему православным.

Земля моя страданием объята.

Седа не только в рощах береста…

Не распинайте Русь —

 Она у же распята,

Дай Бог ей только не сойти с Креста.

 Евгений Санин

Пять лет простоял у врат Псково-Печерского монастыря человек по имени Геннадий. За всяческие безобразия братия запретила ему появляться в Обители. Каждый раз, приезжая в Печоры, я встречал его на одном месте, дарил газеты и немного денег. На вопрос, почему же монахи не пускают внутрь, он отвечал: «Завидуют, ибо у меня очень сильная молитва». Но рассказывают, что однажды он порвал монастырский синодик. И вот Геннадия нет. Смирился или воюет за справедливость где-нибудь еще?..

На острове Эгина посетили келью Святителя Нектария (†1923). Вся обстановка сохранилась после кончины старца неприкосновенно. На белоснежном покрывале его кровати лежала и слезно молилась полная молодая гречанка. Только недавно всплыл в памяти этот эпизод. Как видно, разное есть отношение к святыням: одни бережно укрывают под стекло, к другим дозволяют прикладываться. Или даже ложиться. Думаю, ничего худого в этом нет.

Иной раз так хочется согрешить, но представишь, с какими блудливыми глазами предстанешь пред священником на исповеди — и желание греха, аки змий, уползает прочь.

Больше тридцати лет прошло, как в Богом забытом казахстанском ракетном дивизионе жена старшины-сверхсрочника по своей воле стряпала солдатикам к праздникам нехитрые домашние вкусности. Столько лет прошло — а добро не забывается.

Поехал о. Амвросий исповедовать в тюрьму и пригласил меня. Все в тюрьме потрясает душу — и стены, и запоры, и узники. Но более — глаза молодого убийцы-смертника. Таких верующих глаз и на воле не сышещь. Когда выбрались, я с надеждой спросил батюшку:

— А может, не расстреляют?

— Лучше бы расстреляли, — неожиданно ответил он. Долго размышлял я над этим ответом и вдруг понял. А вы?..