Поэзию любят красивые люди

АСАДОВ
Эдуард Аркадьевич
1923-2004

СТИХИ О РЫЖЕЙ ДВОРНЯГЕ

Хозяин погладил рукою лохматую рыжую спину: - Прощай, брат! Хоть жаль мне, не скрою, но все же тебя я покину. Швырнул под скамейку ошейник и скрылся под гулким навесом, где пестрый людской муравейник вливался в вагоны экспресса. Собака не взвыла ни разу. И лишь за знакомой спиною следили два карие глаза с почти человечьей тоскою. Старик у вокзального входа сказал: - Что? Оставлен, бедняга? Эх, будь ты хорошей породы… А то ведь простая дворняга! Огонь под трубой заметался, взревел паровоз что есть мочи, на месте, как бык, потоптался и ринулся в непогодь ночи. В вагонах, забыв передряги, курили, смеялись, дремали… Тут, видно, о рыжей дворняге не думали, не вспоминали. Не ведал хозяин, что где-то по шпалам, из сил выбиваясь, за красным мелькающим светом собака бежит задыхаясь! Споткнувшись, кидается снова, в кровь лапы о камни разбиты, что выпрыгнуть сердце готово наружу из пасти раскрытой! Не ведал хозяин, что силы вдруг разом оставили тело, и, стукнувшись лбом о перила, собака под мост полетела… Труп волны снесли под коряги… Старик! Ты не знаешь природы: ведь может быть тело дворняги, а сердце чистейшей породы!

ГУСЕНИЦА

— Смотри! Смотри, какая раскрасавица! — Мальчишка смотрит радостно на мать. — Царица-гусеница! Правда, нравится? Давай её кормить и охранять!
И вправду, будто древняя царица, таинственным сказаниям сродни, на краснобоком яблоке в тени сияла золотая гусеница. Но женщина воскликнула: — Пустое! — И засмеялась: — Ах ты, мой сверчок! Готов везде оберегать живое. Да это же вредитель, дурачок! В четыре года надо быть мужчиной! Соображай. Ты видишь: вот сюда она вползёт, попортит сердцевину, и яблоко — хоть выброси тогда! Нет, нам с тобой такое не годится. Сейчас мы глянем, что ты за герой. — Она стряхнула с ветки гусеницу: — А ну-ка, размозжи её ногой! И мальчик, мину напуская злую и подавляя втайне тошноту, шагнул ногой на тёплую, живую, жемчужно-золотую красоту… — Вот это славно! Умница, хвалю! — И тот, стремясь покончить с добротою, вскричал со зверски поднятой ногою: — Кидай ещё! Другую раздавлю!.. Мать с древних пор на свете против зла… Но как же этой непонятно было, что сердцевину яблока спасла, а вот в мальчишке что-то ЗАГУБИЛА…