ГЛАВНАЯ           ФОТОГАЛЕРЕЯ           ГАЗЕТА"ПРАВОСЛАВНЫЙ СПб"           ГОСТЕВАЯ КНИГА

 Горница №39

ДУХОВНИК

«О чем будешь меня спрашивать?» — начал разговор батюшка. — «О духовничестве». — «Ой-ой-ой… Я-то худой духовник. Какой я духовник…» — «Батюшка, ну всё-таки попробуем, это вопросы не лично о Вас». И повторилась привычная ситуация: журналист задаёт батюшке «умные вопросы», добиваясь философских обобщений, а живая душа, живой язык о.Иоанна сопротивляются этой отвлечённости. Он говорит только о том, что из жизни, что происходит от опыта, а не из умствований. Для тех, кто не знает, что такое духовничество отца Иоанна, приведём пример: даже направляясь в паломничество в Иерусалим, он взял с собой сумки с тетрадками и листками исповедей своих чад и даже на палубе теплохода продолжал трудиться над разрешением грехов своих пасомых. Попечение о душах человеческих — мы это знаем, видим и чувствуем — батюшка не оставляет никогда, несмотря на старческие немощи и усталость.
— Батюшка, как известно, все люди находятся в разных духовных возрастах. И руководить «младенцами во Христе» и теми, кто находится в подростковом или юноше-ском духовном возрасте, приходится по-разному?
— Иди к униженным, иди к обиженным, по их стопам,
Где тяжко дышится, где горе слышится,
Пастырь, будь первым там!
Пастырь или христианин, можно сказать и так: «Христианин, будь первым там!» А где хорошо, там и без нас хорошо. А вот где тяжко дышится… Или, как о преподобном Серафиме сказано, «с плачущим — плакать. Он рад унывающих нежно ободрить, их дух укрепить». Мы должны быть пастырями там, где плачут. А где пиры да компании, там и без нас хорошо.
Приходят и пьяницы, и наркоманы, и стали они мне — самыми близкими. У них бывают такие страшные лица, чёрные даже, как будто и не может быть их перерождения. А смотришь через месяц-два — лицо становится чистым и душа светлеет. Так может человек возрасти перед Господом, что и грех ему становится в тяжесть, он с ужасом смотрит на всё, что творил прежде. Духовное перерождение — великое дело. Для священника это великая радость от Господа — видеть, как люди преображаются.
А для всех «духовных возрастов» справедливо одно: если мы имеем покаяние, то мы приближаемся к Господу. А когда перестаём чувствовать свою греховность, то удаляемся от Бога. Преподобные отцы просили не чудотворений, не видений, а «зрети своя прегрешения и не осуждати брата моего». А когда мы начинаем считать себя величиной, то это первое наше падение.
Да, человек сначала лежит в колыбели, потом начинает ходить, а затем бегать и шалить, шишки себе набивать и плакать. Но если он искренне плачет, то его шишки греховные будут исправляться потихоньку.
Пастырь знает своих детей. И тому, кто постоянно у меня, я уже не могу всё время давать новые и новые лекарства, как врач. К своим должна проявляться и суровость. Ведь когда к человеку без суровости подходят, он начинает думать, что у него всё хорошо. Нужно духовнику иногда и строгость проявить, чтобы показать: «Не всё у тебя гладко, надо исправляться».
Нам дана свободная воля, не все же мы одинаковые. Если хотим быть Божьими, то должны волю свою направлять к воле Божией. Об этом мы просим в славословии: «Господи, научи мя творити волю Твою», а не мою грешную. Помнить надо, что человек — падшее создание. Поэтому мы и молим: «Помилуй, Господи, падшее создание Твое». Пастырь должен и к себе это относить, всегда смотреть за собственной душой. Стоит только чуть-чуть возгордиться, и всё… Как старец оптинский говорил, «Сатана возгордился и с неба свалился, а мы погордимся — во аде очутимся».
Коротенькие такие молитвы полезно повторять, как Иисусову молитву. Некоторым советую читать: «Господи, прежде даже до конца не погибну, спаси мя».
— Есть ли граница между послушанием и мелочным надоеданием духовнику по пустякам?
— Я даю послушание, но если человеку тяжело его исполнять, то говорю: «Потерпи немножко». Иногда же приходится и очень строго наказывать. Один раб Божий, моё духовное чадо, оступился даже до рукоприкладства. Отлучил его на полгода от Причастия. Человек должен постоянно следить за состоянием своей души. Каждую секунду к духовнику не побежишь, надо постоянно обращаться к Господу: «Господи, благослови».
— Существует ли какое-то правило, что можно решить самостоятельно, а на что нужно обязательно испрашивать благословения?
— Конечно, если человек хочет вступить в брак, духовник должен посмотреть и на жениха, и на невесту. Некоторых проверяю и год, и два-три, а потом только благословляю на венчание. Нужно брать благословение перед дорогой. Другой раз и в паломничество не благословляю ехать. Например, у неё больная мать, а она хочет уезжать, чтобы кто-то другой за ней поухаживал: «Нет, деточка, это твоё дело. А вдруг ты уедешь, а она без тебя отойдёт, что тогда?» Благословение надо брать на переезд или покупку дома, машины. А то можешь так запутаться, что потом трудно и разобраться будет. К врачу, в больницу, на операцию, конечно, надо взять благословение. Если человек и по мелочам что-то не может самостоятельно решить, пастырь должен подсказывать, не надо отгонять человека. Но когда человек одно и то же по много раз спрашивает, то уже надо остановить: «Деточка, я ведь тебе уже сказал, что надо делать, слушайся». На исповедь к нам собирается по 200—250 человек, если каждому даже по одной минуте уделить — сколько получается? А уже старость и немощь наша сказываются… Поэтому с постоянными духовными чадами я подолгу уже не разговариваю, только в каких-то исключительных случаях. Им говорю: «Мы в самом богослужении всегда должны что-то находить новое. Церковь всегда обновляется, как невеста. Господь нас незримо обновляет». За ручку постоянно водить человека не надо. Исповедь и совет не одно и тоже. Необходимо вникать в суть явлений. Например, приходят родители, жалуются на детей. На то даже, что они из дома убегают. В чем дело? — Родители создают невыносимую обстановку. Чад надо строго воспитывать, но, как апостол Павел говорит, не раздражать их. Постоянными наставлениями можно детей утомить. Во всём нужна мера. Или мы начинаем из ребёнка творить кумира. И вот он вырастает — и приносит родителям одно горе. Не утешение, а горе. Они отдавали ему последний кусок, всё лучшее, жили ради него, он привык к этому и ничего не ценит… Тут мудрость нужна.
— В чем особенность духовного окормления творческих людей — художников, учёных, музыкантов, журналистов?
— Я всегда говорю: «Прикладывайте к своему таланту великий труд. Если ты художник и хотя бы неделю кисть в руках не держал, то рука у тебя уже не набита. Если музыкант не садится за клавиши каждый день, то он потеряет гибкость пальцев. Если певец каждый день не упражняет свой голос, то он его теряет». А тот, кто пишет и говорит, должен исполнять главное правило: защищать святыню. Сейчас журналисты не защищают Россию, а пытаются затоптать её глубже в грязь, расписывая всё так, чтобы выглядело ещё хуже, чем на самом деле. За это придётся отвечать перед Богом. Если ты видишь: падает человек, — то должно поднять его, помочь ему, а не глумиться над ним. Православным же журналистам хорошо бы по поводу каждой статьи спрашивать совета и благословения. Ведь с благословения и пишется легко, и говорится. Но мало кто вполне исполняет это. Бывает, что и вообще не слушаются, идут наперекор духовнику. Приходится за это епитимийку давать, поклончики или ещё что-нибудь. Но я, конечно, не очень-то строгий. Есть очень строгие духовники, у меня так не получается. Отлучил вот человека на полгода от Причастия и сам из-за этого переживаю.
— Когда надо проявлять терпение, а когда надо постоять за правду?
— Терпение всегда нужно. «В терпении вашем стяжите души ваши», — сказал Господь. Терпение вырабатывает и смирение, и кротость, и подвиг, и умение сказать слово правды, когда надо. Потому что и разъяснять несправедливость человеческую надо терпеливо: «Голубчик, вы не совсем правильно поступаете. Так ли православному надо себя вести?» Сказано: обличи со всяким долготерпением и умением. А то можно так обличить, что и сам потом падёшь в этот грех.
— Как поступать духовным чадам, которые слышат нападки на своего духовного отца?
— Очень просто: «Вы ругаете батюшку, а он в это время молится». Помнишь, как Нафанаил говорил: «Что от Назарета может быть хорошего?» А ему сказали: «Пойди и посмотри». Так и нам надо ответить нападающим: «Сходите и посмотрите на плоды дел его. И сами убедитесь, есть на нём Божие благословение или нет». Но опять же кротко и смиренно это говорить надо.
— А если на самом деле чад что-то смущает в духовнике, в его словах и поведении?
— Тогда надо молиться. Чадам нужно всегда молиться за своего духовного отца. И помнить, какие тяготы грехов человеческих он принимает на свои плечи, не осуждать только.
— В каких случаях можно менять духовника?
— Я, например, благословляю, когда кто-то хочет от меня отойти. Вот недавно была у меня одна раба Божия: «Батюшка, можно я буду ходить к о.Ф.?» —  «Пожалуйста, моя сладенькая. Бог благословит». Не прошло и месяца, она со слезами кричит: «Батюшка, прими меня обратно». Конечно, я принял. Запросто уходить от духовника нельзя. Но даже если обстоятельства так сложатся, что человек должен будет уйти, то он обязан всю жизнь молиться за своего первого духовника и вообще стараться не терять совсем связь с прежним духовником.
— Как вы относитесь к «младостарцам» и правильно ли вообще это название?
— Конечно, иногда слышишь удивительные вещи: приехал молодой священник в тот приход, где служил старец и где теперь он из-за немощи служить не может, — и вот молодой о старце уже говорит так: «Он — мой прихожанин». А ведь этот мальчишка ещё и на свет не появился, когда батюшка уже стал старцем… Бывает такое, что молодые берут высоту над теми, кто уже много потрудился: сам ещё ничего не знает, а уже хочет учить. Молодым раньше не давалось даже духовничество, на это благословляли только опытных людей. А теперь такая обстановка, что приходится рукополагать совсем молодых людей. Но «младостарчество» — это величайший грех. Хотя, конечно, есть избранники Божии от чрева матери. Мы немало таких примеров знаем из истории. И сейчас Господь не оставляет свой народ, есть избранники Божии. Но главное тут — чтобы в гордость не впал человек. А ведь те, кто особенно много на себя берёт, на тех и враг особенно нападает. И бывает так, что завертит, завертит он такого человека и «бросит в бездну без стыда». Надо быть очень осторожными.