ГЛАВНАЯ           ФОТОГАЛЕРЕЯ           ГАЗЕТА"ПРАВОСЛАВНЫЙ СПб"           ГОСТЕВАЯ КНИГА

 О жизнь, нечаянная радость

«ЛЕЖАТ ОЧКИ, А ЧЕЛОВЕКА НЕТ»
Сегодня 19 января, Крещение Господне, двунадесятый праздник в Русской Православной Церкви. Для нашей семьи он совпал с сороковым днём кончины тёщи, Валентины Михайловны Ивановой.
В это последнее лето её жизни я всё носил с собой диктофон на даче, собираясь поспрашать бабу Валю о её житье-бытье, но так и не собрался. Было, было чувство, что дни её подходят к концу, на руках чернели огромные синяки, и часто она просила меня поговорить с ней на лавочке: «Ну, посиди, Саша, посиди…» А я всё рвался в «келью» над баней — то записать «былинку», то почитать новую книжку стихов, то просто поваляться, глядя на взращённые её трудами высоченные сосны за дачным забором. Вздохнула утомлённая земля под ветерком в блаженный час заката, и сосны отдыхают, как солдаты, могучими ветвями шевеля (Александр Гитович, †1966).

Теперь вот у жены выспрашиваю детали жизни её мамы. Валентина Маркова, старшая из четырёх сестёр, родилась в Ленинграде 1 октября 1927 года и до войны вместе с родителями жила на Выборгской стороне, на Лесном проспекте, 59. Отец работал механиком на фабрике «Красная нить». В начале июня 1941 года он отправил жену с четырьмя дочерьми на отдых на родину, в псковскую деревню. Когда началась война, отец прислал жене Наталье Павловне письмо, в котором просил беречь детей; сам он остался в городе. Отец умер в блокаду; когда деревню заняли немцы, мать и тётушки завязывали старшим дочкам 13 и 11 лет платки, чтобы не привлекать внимания.
По снятии блокады семья вернулась в город. Отца не было в живых, и Валя пошла учиться на курсы бухгалтеров. В 1950 году вышла замуж за Михаила  Иванова, вернувшегося из армии. В 1951-м родилась дочь Валерия, моя нынешняя жена. В Металлострое от завода получили комнату в коммуналке. Спустя время Михаил пошёл работать механиком на рыболовецкое судно, где и проработал всю жизнь. Валентина закончила при заводе техникум и 20 лет трудилась на одном месте. Потом удалось купить кооперативную квартиру на улице Бутлерова в Ленинграде, но тёща ещё 8 лет ездила на работу в Металлострой. Когда появился внук Илья, работу пришлось оставить и посвятить всё время воспитанию ребёнка.
Очень любила тёща книгу и часто говорила: «Книга — мой лучший друг»; в свои остатние дни на земле она читала «Богомолье» Ивана Шмелёва: «И теперь начинаю понимать: мы идём к Преподобному, и сейчас лето, солнышко, всякие цветы, травки… Вижу кучу травы у глаза, слышу вялый и тёплый запах, как на Троицын день в церкви, — и ласкающий холодок освежает моё лицо: сыплются на меня травинки, и через них всё — зелёное… У самого моего лица крупные белые ромашки в траве. Синие колокольчики и — радость какая! — листики земляники с зародышами ягод. Я вскакиваю в тележке, хватаю траву и начинаю тереть лицо. И теперь вижу всё. Весело, зелено, чудесно! И луга, и поля, и лес».
Когда появилась возможность приобрести участок за городом, вместе с мужем все силы отдавала строительству дачи, а вы, наверное, помните, как в те времена добывался каждый гвоздь. Да приладожская земля без труда ничего не родит, поэтому природная тяга к труду помогала взращивать на восьми сотках и яблони, и груши, и сливы, и смородину, и клубнику, и картофель, и капусту… Но самой большой любовью у Валентины Михайловны оставались цветы. До поздней осени, сменяя друг друга, пламенели георгины, розы, лилии, тюльпаны, астры и хризантемы. Красота неописуемая! Цветы любили её — а они не каждого человека любят…

Сорви цветы, поставь их в вазу,
Любуйся ими и владей!
Цветы не умирают сразу
В унылых комнатах людей.

Но знай: ты видишь только тени
В стеклянной вазе на столе,
А красота живых растений
Навек подарена земле.
Александр Орлов

В 1997 году умирает муж, Михаил Николаевич. Тяжело переживает потерю тёща, но ни звука жалобы не слышал я из её уст; она продолжала растить цветы, держать участок в порядке, воспитывать правнука.
А когда не стало сил, часами глядела Валентина Михайловна на плоды своего труда, сожалея, что больше не может ухаживать за землёй.

О ТРУДЕ
Во многом разочаровался
И сердцем очерствел при этом.
Быт не плывёт в кадансах вальса,
Не устилает путь паркетом.

За всё приходится бороться,
О каждый камень спотыкаться.
О, жизнь прожить совсем не просто —
Она колюча и клыкаста.

Но никогда не разуверюсь
В таком событии, как труд.
Он требователен и крут
И в моде видит только ересь.

Но он и друг в любой напасти.
Спасенье в горестной судьбе.
В конце концов он — просто счастье.
Сам по себе.
Илья Сельвинский, †1968

11 декабря 2008 года Валентина Михайловна Иванова, простой русский человек, жена, мама, бабушка, прабабушка, тёща, прожив долгую непростую жизнь, ушла в вечность…
А со мной стало твориться необычное: после смерти мамы теперь с уходом каждого близкого человека чувствую — ещё один удар в сердце навылет, ещё одна незарастающая рана. И боль пройдёт, как день вчерашний. Я верю: сердце запоёт. Навылет, говорят, не страшно. Навылет — значит, заживёт (Нина Цаголова). Не пройдёт, знаю верно, и уже не заживёт. И привыкнуть к этому не привыкнешь, и сносить больно…

Лежат очки, а человека нет.
Где человек? О, невелик секрет.
Весенний день. Лучи донельзя колки.
Как стрелы, сквозь стекло проходит свет.
А где глаза? Лежат очки на полке.
Со стенки улыбается портрет.
Лежат очки, а человека нет.
Лев Озеров, †1996

Тем, последним, летом я посадил под окном «кельи» подросший каштанчик, любовно выпестованный руками тёщи. Выгляну наружу — и вспомню, кто подарил мне эту красоту…

Пояснение архимандрита Амвросия (Юрасова): До грехопадения у первых людей смерти не было. Все животные меж собой ласкались, играли, как сейчас детёныши животных — среди них зла и агрессии нет. Это напоминание о райском состоянии. И детишки разных национальностей, они ещё толком говорить не умеют, но находят общий язык, все играют, довольны и рады, нет среди них зла. Или взять цветы в оранжерее — они тоже напоминают о райской красоте, о том, что от неё осталось.
Человек, покидая нашу грешную землю (после грехопадения она была проклята), рождается в духовный мир, рождается в вечность. Я порой завидовал птицам, лежал на спине и смотрел в небо. Видел, как птицы парили, не махая крылами, поднимались в потоке воздуха высоко в небо — свободно ликовали. Человек создан Богом по благодати — он бог с маленькой буквы, на земле царь, но в духовном мире он в миллиарды раз будет свободнее, будет видеть небесную красоту и вкушать благодать и сладость полной свободы. Но для этого предварительно надо освободиться от страстей. Если человек не освободится от какой-то страсти — курева, пьянки, гнева, зло и перейдет в тот мир, эти страсти, которые мучили его здесь, будут и там мучить. Ко мне как-то на исповедь пришёл мужчина и говорит: «Батюшка, порадуйтесь со мной». — «Что такое?». — «Я две недели не курю и не пью». Даже такое воздержание уже дает радость. Хорошо, если он и дальше будет продолжать так, но если кого-то осудит, опять упадёт в этот грех, опять будет мучиться. Хорошо бы нам всем освободиться от страстей, а наипаче от гордыни, потому что от неё все пороки и страсти, все падения.