Повторение пройденного. Былинки
«Изобретаешь счастье на трудном листике пустом»
Так уж мне повезло, что не
могу я садится за «былинки» в 19 часов и ложиться спать в
22. Все то, что вы прочитали в первой части, написано на
одном дыхании. Я уже возомнил было, что дело и дальше так
пойдет, но темы испарились и вдохновение пропало. Пытаться
вернуть его силой воли безсмысленно – опыт научил, - но
каждая такая остановка пугает: а вдруг я больше не смогу
писать?.. Становится страшно. И, хотя я знаю, что пройдет
время, и в голову вновь залетит «былинка», которая не без
мук потом удобно ляжет на бумагу, страх все равно не
оставляет меня. Да нет, это не страх – это напоминает
разогнавшийся локомотив, который резко тормозит машинист.
ВРЕМЯ
Уменье великое ждать
у медленных стрелок во
власти.
Так учимся мы побеждать
свои безоглядные страсти.
Так мы замедляем свой
бег,
как будто хлестнули нас
плетью,
и даже стремительный век
становится долгим
столетьем.
Безкрайней просторы
земли,
доступнее звездные дали.
Как много б мы сделать
могли
за эти часы ожиданья!
Но стоит нам с места
сойти –
мы словно в другом
измеренье,
и снова со свистом летит
на нас безпощадное время.
Анатолий Тепляшин
Я не посмел исправить поэта,
только почему время «безпощадное»? Время учит терпению,
терпение ведет к смирению, а смиренным дается благодать. Так
вот оно что! Я просто нетерпелив и не умею ждать, а Господь
– в который раз – испытывает меня. Сколько уж твердил себе:
«Не спеши – всему свое время; восьмую книгу пишешь, а все
недоволен! Глядишь, Господь и впрямь заставит заниматься
другим – за торопление твое сделать побольше. †Прп.Нил
Синайский учит: «При терпении, где не ожидали, обретём
утешение». Удивительно точные слова святого! Нет, нет, нет!
пустота, – и вдруг неведомо откуда прилетает «былинка»! Да
Бог послал ее тебе в утешение: не за смирение, которого в
тебе нет, а лишь за попытку потерпеть, за самую мысль об
этом.
О, поэтические дела! Ни
между строчек. Ни напрямик… Бумага стерпит. Она – бела.
Читатель тоже вполне привык. И – можно воду сквозь решето. И
можно киснуть в своем углу. Писать про это. Молчать про то.
Играть в рифмованную игру. Но как мне честным быть до конца?
Войти без стука в ваши дома. Войти без штучек в ваши сердца.
Роберт Рождественский.
И еще. Я ну никак не могу
описать, как рождается и мучительно растет в тебе это жжение
под названием писательства. Пытался и так и эдак, но не
выходило… И только через великого Бунина Бог послал мне
слова, которых не нашел я сам: «Как возникает во мне решение
писать?..Чаще всего совершенно неожиданно. Эта тяга писать
появляется у меня всегда из чувства какого-то волнения,
грустного или радостного чувства, с какой нибудь … картиной,
с каким-то отдельным человеческим образом, с человеческим
чувством… Это – самый начальный момент. Но это вовсе не
означает того, что, беря перо, я наперед уже знаю все в
целом, что мне предстоит написать… Только какой-то самый
общий смысл брезжит во мне, когда я приступаю к ней. И часто
я не знаю, как я кончу: случается, что оканчиваешь свою вещь
совсем не так, как преполагал вначале и даже в процессе
работы. Да, первая фраза имеет решающее значение…
Свои стихи, кстати сказать, я не отграничиваю от своей
прозы. И здесь, и там одна и та же ритмика… - дело только в
той или иной силе напряжения ее». Последняя фраза классика
мне очень глубоко понятна; я тоже пытаюсь своим скудным
умишком перевести прозу в поэзию… Страшнее нет на свете
пытки – мочь и не писать…
К СТРАНИЦЕ
Жизнь одолела. Яро.
Истово, грызя, виня… Утешь меня, страница чистая, утешь
меня. Встань и сворой целою клыкастых дней, утешь меня,
страница белая, в глуши моей. И словно иероглиф бедствия,
SOS!
Крен и брешь! Прими, утешь, тетрадка детская, приди, утешь.
Втолкни в созвучий препирательство, строкой свяжи! Не
отпускай, не знай предательства, спасай, держи! Прижми к
лицу мне тишь древесную – лист студит лбы! – как
благосклонную и честную ладонь судьбы. И если главного не
сделаю в глумленье дня, прости меня, страница белая, прости
меня. Но ты, что сто раз перечеркнута, в помарках вся, иди,
ступай, моя страница черная, мой
SOS
неся. Живи, страница, строчку пестуя, ищи того, в ком
слышен первый прозвук бедствия, - утешь его!
Ирина Снегова.
Мой друг-читатель! Давайте
немножко подождем и посмотрим, что же из нашего ожидания
получится. Согласны? Вот и ладно…
Счастливые стихов не
пишут
Ни в будни, ни по
выходным.
Они рождаются и дышат
Счастливым воздухом
своим.
Спокойные и занятые,
Приученные ко всему, -
Им эти точки, запятые,
Им эти строчки – ни к
чему.
У них иное время быта,
Иная светит им звезда.
И что прошло – то
позабыто.
А что случится – не беда!
А ты, разорванный на
части
Печалью, болью и стыдом,
Себе изобретаешь счастье
На трудном листике
пустом.
Александр Житинский,
Ленинград, р.1941 |