Знаки припоминания. Былинки
Слово читателя
«Здравствуйте, Александр Григорьевич!
Долго
не решалась, но сегодня все же пишу вам. Несколько лет назад
я взяла в библиотеке вашу книжку «В ладошке Божией»,
прочитала, мне очень понравилось; потом другую, вот
название запямятовала. Недавно была в паломнической
поездке, познакомилась с одним верующим. Поговорили о ваших
книгах, и он посоветовал написать вам письмо не откладывая,
как на сердце ляжет.
Мне 29
лет, к вере пришла пять лет назад перед серьезной
хирургической операцией. На выставке «Православная Русь»
искала ваши книги; мне подсказали, где расположен стенд
вашей газеты. Купила «Былинки» и прочитала ее с огромным
удовольствием. Была просто потрясена. Прочитала все другие
ваши книги. Хотелось бы приобрести книги «В ладошке Божией»,
«Страницы души»; «Заветные узелки» и «Время странствования»
переписала с вашего Интернет-сайта на дискету. Хотелось бы
иметь в библиотеке и выпущенные редакцией четыре книги о
Святителе Николае.
С
любовью выполнила вашу просьбу и записала имена ваших
родителей р.Б.Веру и р.Б.Григория в помянник о упокоении их
душ.
С
уважением, Татиана, СПб»
«Уважаемый Александр Григорьевич!
Прочла
вашу книгу «Страницы души», которую купила на православной
выставке. Теперь у меня две ваши книги: «Былинки» и
«Страницы души». Не знаю, как прочитать остальные книги, но
верю, что они будут в моих руках.
Сначала
тянула время, не приступая к чтению, откладывала
удовольствие насладиться этими маленькими
родничками-«былинками». Каждая записка заставляет
задуматься, примерить на себя, поразмышлять и что-то взять
себе на вооружение.
Почти в
каждой «былинке» есть ваше покаяние перед читателем,
всенародное покаяние; не каждый способен на такое, во
всяком случае, у меня не хватило бы духу. Каяться на
исповеди батюшке – одно, а всенародно – совсем другое. Вы
смелый.
Кое-кто
обижается на вас за грубость, это в вас есть, но мне
кажется, что эта резкость – ваша самозащита; вы отходчивый
человек с доброй душой.
Прочла,
как вы подростком убили кота, и разревелась: вспомнила, как
будучи ребенком, утопила котенка. Он кричал, плакал, но
когда я вернулась к пруду, его на поверхности уже не было.
Теперь всю жизнь казню себя за этот поступок. Исповедовалась
батюшке, стало чуть легче, но не совсем – наверное, Господь
еще не простил.
ОБЫКНОВЕННАЯ ИСТОРИЯ
«Нельзя! Ко мне!
Назад!..» Не сберегли, однако –
Семь черненьких щенят нам
родила собака.
Топила я щенков вот этими
руками.
Ведро, вода, чулок. В
чулке – щенок и камень.
Так нужно, только так. Не
оставлять дворняжек -
Им хуже всех собак. Удел
бедняжек тяжек.
Хорошеньким щенком
потешатся немного
И выбросят потом. И
заведут бульдога.
Последний… Он молчком
пристраивался снизу,
Набухан молочком, за
семерых облизан.
Как жаль, что не бульдог,
«Гулять пора! Светает».
Ошейник, поводок и наша
ложь святая.
Собака не шутя
безумствовала в лифте:
«О, где мое дитя!
Отдайте, не губите!»
… Собака смотрит вниз. А
мы пред нею плачем.
Как облако повис щемящий
писк щенячий.
Сил не было терпеть.
Соски ее опухли.
Забыла все теперь среди
костей на кухне.
Живется ей легко. И
только писк похожий,
Услышанный мельком,
всегда ее тревожит.
Зоя Эзрохи, СПб
Спасибо
за ваши книги. На дочь свою не обижайтесь: придет время –
она все поймет; главное, чтобы она знала, что она в вашем
сердце.
Очень
люблю ваши газеты, особенно «Православный Санкт-Петербург» и
«Правило веры». Читаю от корки до корки и отношу
родственникам.
Еще раз
благодарю за ваш труд, будьте здоровы, душевного вам
равновесия и согласия с самим собой.
Нина
Михайловна Васильева»
«… А
читателям вы нужны, Александр Григорьевич. Мне трудно
судить, как вам даются книги, но люди ждут и читают их, ждут
и читают ваши газеты – пусть и выходящие небольшим тиражом.
В каком-то интервью из больницы было сравнение газеты
«Православный Санкт-Петербург» с «Московским комсомольцем» -
«МК» валяется на полу, а «Православный СПб» больные
передавали из палаты в палату. Так что не в тираже дело. Я,
в подражание вам, даже нашел стихотворение:
Ходила книга по больнице
в помятой, старенькой
обложке.
В ней на рассвете пели
птицы,
звенели у берез сережки.
В ней лес шумел, грустило
поле,
цвела под ливнями трава.
И сердце трогали до боли
простые русские слова.
И я от этих светлых песен
как бы почувствовал весну
–
с больничной койки ноги
свесил,
шатаясь, подошел к окну.
В мое окно снега
смотрели.
Но для меня, белым-бела,
как будто бы на самом
деле
в тот день черемуха
цвела.
Евгений Петров
Вы
говорите людям – просто и сердечно – о главном. К тому же
это ваш собственный, выстраданный вами опыт. Вы пытаетесь
понять самого себя – и читатель вместе с вами задумывается о
себе, о своей жизни, о ее смысле. Так вы помогли мне, и не
мне одной. Понимаю ли я вас? Кажется, понимаю, во всяком
случае, стараюсь понять.
Держитесь, Александр Григорьевич, не забывайте, что люди
ценят вас, многие любят и молятся за вас. Да поможет вам
Бог!
Ольга».
«Уважаемый Александр Григорьевич!
Прочитал вашу книгу «Былинки». Книга замечательная – прежде
всего открытостью автора. Никаких фигур умолчания. Какой он
есть, Александр Григорьевич, такой он и в книге – со всеми
его недостатками и движениями души. И зря кто-то сравнивал
вашу манеру с Розановым: у Розанова – профессорский шик,
взгляд немного сверху вниз, изложение с апломбом. Вы иной
раз тоже впадаете в безапелляционность, но это вас портит,
потому что чуждо. Ваши «былинки» ценны именно тем, что вы –
человек сомневающийся, не отлитый в бронзу.
Читая
вашу книгу, словно оказываешься внутри жизненных перипетий
человека искренне верующего, воцерковленного, но в силу
необходимости большую часть времени расходующего вне
церковной ограды. А такие переживания остро необходимы в
наше время…
Андрей
Карпов, культуролог, поэт, Москва
«Об
Александре Ракове»
Вот книга. А где-то за
кадром
Исписана плотно тетрадь.
И все же его, Александра,
Писателем мало назвать.
Он ручкой размашисто
движет
По линиям прожитых лет…
Не верьте ему, он не
пишет –
Он душу выводит на Свет.
Татьяна Шорохова, СПб |